Лихие 90-ые. Глава 06 — Смотрины
— Чем сейчас займемся, ребенок? — спросил я, когда мы доели. Дашка пожала плечами.
— Хорошо, сейчас будем целый денек лениться. Отдыхай в свое наслаждение. И мультики — сколько влезет. Завтра уже так не дам. Будет все как положено: с утра – зарядка, обливание-растирание, деньком – занятия. Проверю, что ты знаешь, и начнем обучаться понемножку.
Само собой, девчонка зафыркали и забухтела.
— Не бубни, как старушка, произнес же, это завтра. А на данный момент погнали далее мультики глядеть.
Я решил, что хватит Дашке прятать от меня свои красивые местечки.
Сперва заставлю ее показать сиськи.
Это было нетрудно. Когда девчонка пошла в выбирать кассету, я чуток задержался на кухне. Поставил на стол большой поднос, в него — низкие толстые стаканы, в которые налил сок. Насыпал различных конфет.
В гостиную я пришел с пустыми руками. Комфортно устроился в кресле. А после первого мультика как будто вспомнил:
— Ребенок, я на кухне поднос запамятовал с соком и со сладостями. Хочешь?
Естественно, наголодавшаяся Дашка желала!
— И я желаю. Тащи сюда.
Стараясь не ухмыляться, я ожидал Дашкиного возникновения. И она меня не разочаровала.
Поднос был здоровый и тяжкий. Девчонке приходилось держать его впереди себя обеими руками. В принципе, она могла бы прикрыть подносом сиськи. Но для этого его пришлось бы несуразно задрать, к тому же на сто процентов открыть низ. И Дашка не стала.
Она вошла в комнату задом, и стала, пятясь, подходить ко мне.
— Избушка-избушка, оборотись к лесу задом, ко мне передом, — произнес я, когда девченка допятилась до стоящего у кресел стеклянного журнального столика.
— Возьми, — Даша, не оборачиваясь, попробовала неуклюже завести поднос за спину.
— Поставь на столик, — попросил я. Она продолжала мяться.
Я нерасторопно рассмотрел ее ладную крепкую попу. На ней были милые ямочки, как бывают на детских щеках. Очень хотелось ее погладить. Но мне не надо было, чтоб воспитанница (я ее уже называл так про себя) с криками уронила поднос и все разлила и разбила. Было надо, чтоб она оборотилась. Потому я невинно произнес:
— Ух ты, попа розовая какая. Отлично отмыли мы ее.
Поднос все-же чуть ли не полетел на пол, так быстро развернулась глупышка.
— Ты!.. ты!.. — яростно начала она, краснея до ушей и поставила свою ношу на столик. Здесь она поперхнулась и даже не побагровела сильней, а залилась рубиновым светом, так как увидела, что я нагло пялюсь на ее мелкие грудки. Они были конической формы и кончались остренькими сосками.
Дашенька прихлопнула одной рукою их, другой — низ живота. И приготовилась к возмущенной речи. Но я ее обогнал.
— Ну вот, я же гласил, ничего у тебя не подросло еще. Малышка, а смущяется так, как будто правда есть, что прятать.
— Дурачина! Все у меня подросло! Я для тебя не малышка! Я!.. Дай одеться! Я!..
Я забросил руку, изловил дуру за попу и скачком подтянул ее к для себя.
— Предупреждаю 1-ый и последний раз: назовешь меня дурачиной либо будешь выделываться — будешь получать по пятой точке. Вот по этой, — для уверительности я просто подшлепнул по напружинившимся половинкам снизу.
Стоящая передо мной воспитанница повела себя потому что я и возлагал надежды. Дашка сходу не могла сообразить, как стряхнуть мою лапу со собственной оскорбленной попы, не убирая руки от других собственных местечек. Она попробовала присесть, чтоб выскользнуть. Но моя рука придерживала ее как раз снизу. Вышло, как будто глупышка садится на нее. Она побагровела еще более, на глазки даже навернулись слезы от обиды.
Я продолжал тихо говорить со собственной игрушкой, подгребая ее еще поближе. Так, что девченка сейчас стояла у меня меж колен. «Мои ушки плохо слышат. Спой снова свою песенку, только сядь ко мне на язычок» — вспомнилось вдруг. Чуть ли не заржал, но сдержался. И продолжил этим же ленивым халатным тоном:
— Хорошо, оденем тебя. Сиськи-письки как у детсадовской малышки, а смотри ты, смущяется. Прямо как большая.
Дашенька аппетитно виляла попой в попытках скинуть наглую лапу.
— Я не малышка! — закричала она. — Руки убери!
— Хорошо-хорошо, я тебя буду большишкой именовать! — податливо ответил я, с гиперболизированной серьезностью покивав головой. И убрал руку.
Дашка начала успокаиваться: до нее дошло, что я опять пообещал ее одеть.
— Так дашь одежку?
— Отлично. Поеду в центр, куплю…
Я не соврал. Никто ведь не произнес, что это будет сейчас. Но малявка повелась и расслабилась еще более. Вот он, безупречный момент для нового пришествия.
— …хотя ничего у тебя и не подросло, — так же небережно окончил я фразу. И моя прогнозируемая гостья здесь же забухтела, как и ожидалось:
— А вот и подросло! А вот и подросло!
Этого я и ожидал.
— Ой!!! — закричала Дашка, оказавшись в моих лапах. Одним движением я забросил ее в глубочайшее мягкое кресло рядом с собой и мягко затормошил. Еще в ванне я проверил, что пациентка, как практически все девчонки ее возраста, страшно опасается щекотки. И на данный момент она забарахталась в кресле, корчась и дрыгаясь под моими руками. А я, продолжая ее нещадно щекотать, легонько теребил всё, что мелькнет под ее съезжающими ослабевшими лапками.
— Да что это у нас там такое подросло? — ворковал я, — да ничего у нас не подросло. Да разве же вот эти наимельчайшие сисечки именуется «подросло»? Да разве же вот эта малявкина писька именуется «подросло»? Люди добрые, поглядите, разве у нее подросло что-то?..
Я был очень осторожен, чтоб случаем не сделать ей больно: наверное эти растущие соски и только начинающая взрослеть писечка очень чувствительны.
При всем этом я повсевременно щекотал беднягу и она трепыхалась, как рыбка, а протестовать не могла, так как была по уши занята тем, что обучалась (хотя и не по собственной воле, но очень старательно) ржать по-лошадиному.
Я бы с радостью забавлялся так с ней еще длительно. Но придется отложить. На 1-ый раз Дашке чувств хватит с головой.
И так же в один момент, как кинул ее в кресло, я поставил дуру на пол и отпустил.
— Хорошо, большишка, — подшлепнул я ее в сторону видика, — неплохого понемножку. Давай далее глядеть. Пульт на видике, врубай.
Дашка растерялась. Как реагировать на то, что вышло, она не понимала. Малышка неуверенно улыбнулась, здесь же нахмурилась, к очам опять подкатили слезы, но сходу отхлынули.
— Дурачина, — повторила воспитанница.
Я моментально схватил ее и опять поставил меж колен.
— Что я для тебя гласил? Что будет, если ты будешь грубиянить?
Девченка испуганно сжалась.
— Так, — произнес я, — на данный момент получишь по заслугам.
Она всхлипнула.
— Ну вот что, — выдержав грозную паузу, продолжил я, — на 1-ый раз тебя прощаю. Но больше не возлагай надежды, в последующий раз огребешь по полной.
— Дай одеться, — пробубнила здесь же воспрянувшая духом глупышка.
— Ага, щас. Ты будешь выкобениваться, а я прямо сейчас все брошу и метнусь через весь город для тебя тряпки привезти, — я помолчал и вдруг смилостивился, — черт с тобой, позже смотаюсь. Включай мультфильмы.
Дашка механично, как бот, пошла к видику, надавила проигрывание, попятилась и шлепнулась на ковер. Она была совсем обалдевшей.
С этим же обалделым видом, то и дело оглядываясь на меня через плечо, она поглядела еще одну серию «Ну, погоди!». В конце концов в очах воспитанницы появилось осмысленное выражение. Означает, она благополучно переварила происшедшее. Сейчас можно было продолжать.
— Держи, — я протянул ей сок.
Девченка, ерзая попкой, передвинулась поближе ко мне и желала взять стакан. Но я выхватил ее с пола и усадил рядом с собой:
— Ты, естественно, малышка, но не до таковой степени, чтоб всегда по ковру нагишом ползать. Посиди, как большая.
Воспитанница заверещала и заерзала, надежно закрываясь руками. Но я ничего ужасного не делал, просто прижимал к собственному боку, прочно обняв одной рукою за плечико. И она замолчала.
Я поставил стакан на край столика перед девченкой.
— Не бери дурного в голову. Пей и отдыхай.
Скоро Дашка поверила, что я к ней не пристаю. И стала кайфовать, отхлебывая сок и зажевывая его конфетами, печеньем, вафлями, зефиром — на подносе хватало вкусняшек. После улицы она была готова беспрерывно жрать утром до ночи. Я не смотрел на нее, чтоб не смущать.
— Спасибо, — счастливо вздохнула девчонка, умяв все.
— На здоровье, — отозвался я, делая поворот к ней. И той рукою, что обымал, лаского взлохматил воспитаннице волосы.
Дашка опять спешно закрыла свои сиськи-письки.
— Брось, — поддразнил я, — во-1-х, я все уже лицезрел, а во-2-х, и смотреть-то не на что, не подросло у тебя там ничего, малышка.
Девченка смущенно фыркнула. Она отлично сообразила, что я приглашаю ее продолжить игру. Чуток подумав, решила принять вызов.
— Все у меня подросло, что нужно, и я для тебя не малы,.. — принципиально начала моя игрушка, и в последующую секунду уже крючилась у меня на коленях от зверской щекотки.
— Это что все-таки там у нас такое подросло?
И, продолжая щекотать, я неторопливо неторпливо начал новый цикл исследовательских работ ее сокровищ.
Не знаю, кто вымыслил поговорку «голод — не тетка». Я бы произнес «щекотка — не тетка»: это и в рифму, и правда. Щекотка — превосходный метод подчинения, угнетения сопротивления и прочистки мозгов воспитанницы от ненадобных на данный момент мыслей. И бедняга навряд ли сумеет сказать, что ей перепало очень не достаточно этого магического лекарства. Она завязывалась в узел и готова была выкрутиться навыворот, только чтоб закончить эту сладкую пытку.
Для начала я поиграл с Дашкой так же, как в прошедший раз. Но на данный момент можно было пойти малость далее. Я схватил ту из ножек, которая молотила по воздуху поближе ко мне, и зажал ее у себя меж колен. Позже, выждав удачный момент, изловил ближнюю ко мне ручку, завел ее меж собой и спинкой кресла и заклинил там собой. И отдал пациентке поплясать в этом положении.
Стало еще забавней. Сейчас зафиксированная с одной стороны малышка от щекотки то валилась на спину, то будто бы бы кидалась с размаху страстно обымать меня.
Налюбовавшись этим пылким и страстным танцем, я придавил Дашу спиной к креслу, отвел последнюю свободную ручку девченки в сторону и прижал у локтя к креслу собственной рукою. Приблизительно, бицепсом. Потому моя рука осталась практически свободной и продолжала щекотку воспитанницы.
А вот у дуры оставалась свободной только одна нога. Дашка лежала на спине, вдавленная в кресло, и под зверской щекоткой делала что могла: изо всех сил мотала башкой и страшно забавно дрыгала ногой в воздухе, точь-в-точь как будто вихрем летит на велике.
Запираться девченке было нечем, а ножки в таковой позе были обширно разбросаны. Потому и писечка, и сисечки были аппетитно выставлены на мое обозрение.
— Так где это у нас там что-то подросло? — продолжая благодушно ворчать, я свободной рукою занялся девчачьими богатствами.
— Не надоо-у! — взвыла Дашуля.
— Куууть-куть-куть, — я медлительно тянулся пальцами к ее «стыдным местечкам».
При всем этом 2-ая рука щекотала игрушку совершенно легонько. Но когда нестерпимо медлительно подползающие пальцы добирались до ее письки либо сиськи и теребили их, 2-ая рука намного усиливала щекотку. Дашенька взревывала от хохота и начинала подбрасывать попу и опять вминать ее в кресло. Смотрелось умилительно: как будто так забавно заливается и трясется бедолага от того, что я лапаю ее.
Она и сама уже ничего не соображала и когда я бросил ее щекотать, но в итоге еще разок потормошил по промежности, Дашка так же завизжала и закатала свободной ногой, как будто ее рвет на части от нечеловеческой щекотки.
Я отпустил подуставшую дуру, поучительно поднял палец и принципиально произнес:
— То-то. Пациентка обследована. Ни сисек, ни писек, ни попок у нее не найдено. Диагноз — малышка.
— Сам ты малышка! Все у меня вырос!.. — возмущенно захрипела воспитанница, которая гласить еще толком не могла.
И сходу осеклась.
— Означает, я плохо находил? Повторим? — невинно спросил я, усаживая все еще дрожащую девчонку к для себя на колени.
— Не-не-не-на-а-до! — заикаясь, кликнула она, скорчившись и обхватывая себя руками.
— Не нужно, так не нужно, — податливо ответил я. — И кто же ты у нас — малышка либо большишка?
— Я не малыш… какая я для тебя большиш… я… я, — забормотала Дашка. Поглядела, как ползут по ней мои руки, готовые хоть на данный момент продолжить щекотку. Очень тяжело вздохнула и опустила голову. — Ма-ма-алышка, — выжала она из себя.
— Ну вот и молодчинка! — похвалил я, нежно похлопывая по попе свою игрушку. — Означает, у тебя пока ничего не подросло, верно?
Повисла пауза. Позже девченка отважилась.
— Верно, — покорливо ответила бедняга.
— Молодец! Хвалю за честность! — нагло чмокнул я ее щечку. — Что неплохого быть большой? Куда лучше малеханькой. Все о для тебя хлопочут. Все с тобой нянчатся. Отлично ведь, а?
— Нет, — шепнула воспитанница, вешая нос. — Не отлично…
— Раз ничего не подросло, означает, и прятать нечего, — не обращая внимания, продолжал я, разнимая ее ручки. — Либо все-же подросло и ты от меня скрываешь?
Дашка в 1-ый момент изо всех сил пробовала бросить руки на месте. Но как сообразила, что тогда прямо на данный момент ее ожидает новый круг ржачной пытки, расслабилась и послушливо отдала мне опустить ее ручки.
— Не печалься, — ободряще гладя свою игрушку по головке. — Мы будем часто-часто инспектировать, что там у тебя где. И как вырастет, мы это здесь же увидим. Ага?
Дашулька очень длительно молчала. Позже ее руки поползли на старенькые места, чтоб опять упрятать все от меня. Тормознули. Расслабленно свалились вдоль тела. Девченка чуток хихикнула, поглядела мне прямо в глаза и кивнула.
— Ага, — практически забавно отозвалась она.
— Дашенька, — я сгреб ее в охапку и очень придавил к для себя. — Ты просто превосходный ребенок. И я тебя уже люблю.
Дашкино лицо прижалось к моей рубахе. Я чмокнул ее в маковку и произнес:
— А знаешь, что еще?
— Что? — воспитанница подняла голову. На меня уставились любознательные глазища. На носу у девченки верно отпечаталась пуговица.
— Мы с тобой сожрали пломбир, но в морозилке нас ожидает роскошный тортик из мороженого. Просто пальчики оближешь. Найдется местечко? Что скажете, ваше королевское величество? — щелкнул я ее по животу.
— Наше величество помыслит, — принципиально ответила расчудесная малышка, но не выдержала и заржала.
— Вперед! — стряхнул я ее с колен на пол.
По дороге на кухню я приостановился.
— А к тортику сварю-ка я какао, вытащим «Байкал», по сусекам поскребем, по амбарам пометем. И отметим как надо твое новоселье.
Схватил Дашеньку на руки. Она смотрела не отрываясь. Молчком. Испытующе.
Я утоп в этих очах. Особо серьезно, как будто давая клятву и ей, и для себя, медлительно начал:
— Хватит для тебя бродяжничать. Дашуля, я очень желаю, чтоб этот дом стал твоим. И чтоб для тебя здесь было отлично. Очень отлично. Живи здесь. Длительно. Всегда.
Я отвел глаза, так как к горлу вдруг подкатил комок. Поглядел в зеркало. Девченка посиживала попкой на моей согнутой руке, и попа в этом месте смялась, сморщилась, как будто она улыбается мне.
Я конвульсивно придавил к для себя малышку, потерся щекой о ее волосы. Гортань отпустило. Чуток отодвинул свое сокровище, чтоб опять заглянуть ей в глаза. На их набухали слезы.
И, в конце концов, Дашка обхватила меня за шейку и разрыдалась.
— Спасибо, — прошептала она мне прямо в ухо и раскисла совсем.
Голенькая девченка опутала меня, как столб, и ручками, и ножками. Лапай сколько влезет!
Но мне на данный момент совсем не хотелось ее лапать. Я укачивал беднягу, целовал в лоб, в щеку, в зареванный глаз, — куда придется, — и повторял:
— Все-все-все, уже все отлично, ты уже дома, ты уже со мной.
А в ответ в ее сероватых глазищах все сильней и сильней разгорался голубий свет, как в летний полдень сияет незапятнанное небо…
Практически весь остаток вечера Дашка провела у меня на руках. Так ела, смотрела видик, счастливо хохотала, когда я тормошил, щекотал и шутливо шлепал ее.
Перед сном я выкупал свою воспитанницу. Сейчас — сам. В процессе, типо, нашел прыщи, опрелости и другие жуткие вещи, которые срочно необходимо было начать вылечивать.
Потому я оставил девченку поплавать, а сам все подготовил. Из раздевалке были вытащены нужные вещи. И после ванны глупышку ожидал застеленный стол, где я с ней забавлялся на 1-ый раз минут 10. Под маркой смазывания я в первый раз так нагло налапался дуру, так отлично рассмотрел все ее скрытые места. Мне даже удалось немного возбудить свою игрушку.
Позже мы переехали в кровать. И сходу заснули. Так мы утомились за этот буйный денек.
Создатель рассказа: кот Валериан
У нас также ищут:
Товарищ умело ебет с камерой на голове красивую соску, рассказы как я трахнул старшую сестру, порно инцест в кровати, трахнул мать и кончил ей в жопу, смотреть ебут японку, сквирт большие сиськи на телефон, мамы лесбиянки русский инцест, порно бдсм фистинг, Странноватый трюфелек в кепке ебет яркую фричку, подобрал девушку и трахнул, как трахаются чечены, ебут в анал красивую девушку, нагнулась а сын выебал, толстые трахаются порно, зарубежные фильмы про инцест, порно инцест громкие крики, ебут прилюдно на улице, секс инцест кавказ, порно инцест видео онлайн бесплатное, инцест истории с мамой на сеновале, как изнасиловал женщину трахнули, как самому себе збить целку, скачать видео как ебут мамаш бесплатно, как срывают целку порно видео, инцест рассказы с жено-мужчинами, эротика инцест мама с сыном