Марина. Часть 4
Она еще незначительно полежала, прикрыв глазки, видно успокаивалась, а позже, вдруг резко встала на колени, спиной ко мне, тряхнула собственной медью, и набросила тошнотворный халатик: он здесь же, на диванчике, у нас в ногах валялся.
Произнесла, чтоб я принес еще рюмки и кагор — она не уверена, что распробовала, желает еще. Прошла в угол к телеку, старательно меня обходя, и сама зажгла торшер. Ни маечку свою сиротскую, ни трусики находить даже не вздумала, хотя они тоже были зарыты кое-где на диванчике.
Направилась к выходу из комнаты. Я, в шуточку типо, предложил пошеркать спинку (мне, естественно, ОЧЕНЬ хотелось с ней вкупе пойти в душ!) , на что она ответила: «Сама справлюсь!» и снова всадила мне в сердечко девять граммов зеленоватого пламени. В ванне зашуршала вода.
Минут через 10, там все стихло, и отмытая нимфа вошла в двери. Я задумывался (зажимая рану от зеленоватого огня) , что снова будет халат, а то и брючки-юбочки, маечки-бюстгальтеры и трусики. Но снова — ошибся. Я всегда с ней ошибался, никогда не мог предвидеть ее действий: всякий раз — неожиданность.
Она пришла замотанной в полотенце: Куцее такое полотенце: ярко желтоватое и с каким-то неясным красно-коричневым рисунком. Волосы были немного мокроватые. Подошла ко мне, улыбнулась, полу-ласково, полу-лениво, поцелуем щеки задела, и: просто произнесла: «Выпьем? Можно, ведь?». Мы залпом выпили по пятидесятиграммовой рюмке кагора и закусили шоколадом и яблоками.
Она снова, столько мучавшим меня скользящим движением, задела моей руки и произнесла: «Иди быстрее, я буду ожидать».
В ванной я сперва вылил в раковину с пол-литра накопившейся спермы, а то мне уже казалось, что скоро яичка лопнут, позже залез под душ и от всего сердца (каламбур, да!?) умылся. Вода приятно снимала неосуществимое мое напряжение. Мне разлюбезно было положено на табуреточке полотенце, и видимо в отместку, — зубная щетка и паста «Помарин» (я — курю) ; что ж, все я использовал по предназначению.
Окончил стремительно — торопился. Возвратился в одних трусах, одежку бросил в коридоре. Уже было опять нОлито. Снова — кагор. Сели и вздрогнули. Закусили, чем Бог послал. В голове у меня немного зашумело, мне что-то совершенно не захотелось больше менуэтов, тем паче, что она не оделась после душа. Я дождался, пока она дожует очередной кусочек яблока, и взяв ее за подбородок, поцеловал взасос. С проникновением языка, так сказать.
Она не ждала, но чувства ей приглянулись, так как она обняла меня одной рукою, а другую положила на грудь, под шейку. Кода у меня немного перехватило дыхание и не стали бегать мурашки по всему телу (минут через 10, так) , я уверенно дернул верхний конец полотенца. Оно здесь же упало ей на колени, и я бросил его куда-то в диванчик. Под полотенцем на ней НИЧЕГО не было.
Тогда, так же мягко, но решительно я взял ее за плечики и немного толкнул спиной на диванчик. Она послушливо легла. И здесь я ее как надо рассмотрел. Тельце у нее было совершенно ровненького цвета без признаков прошлогоднего загара (была весна, если помните) , кожа чуток смугловатая, без всяких веснушек на груди и плечах (как нередко бывает у рыжих сапиенсов) ; веснушки, в меру, были лишь на носу и щеках, придавая ей задористый таковой вид; вся какая-то узко-длинная, уж ноги, точно длиннее тела, с достаточно широкими прямыми плечами, узеньким тазом и впавшим животом, на фоне которого очень был приметен высочайший бугор лобка. Талия присутствовала очень ясно.
Грудка — совершенно малая, не уверен в нулевом размере даже, но уже не детская, как бы — оформившаяся (просто чувствовалось, что огромного бюста у нее никогда не будет) , с маленькими, с сегодняшнюю двухрублевую монету, светло карими сосками, посреди которых высоко выступали полукруглые бугорки, быстрее даже шарики, мм 6-7 в поперечнике. Волосики на лобке были редчайшие, мягенькие и короткие, тоже с медным отливом; росли совсем не треугольником, а быстрее — полосой, узкой и недлинной, хотя было ясно, что она их никогда не стригла и не обривала, тем паче. Щелка ее начиналась достаточно высоко, практически совершенно не прикрытая волосами, и была уже, уж точно, — не детской: она сходу, у самого истока раздваивалась и шла вниз 2-мя параллельными валиками, меж которыми виден был бугорок кожи, прикрывающий клитор. Потом подверглись рассмотрению и препарированытщательнейшем образом и малые губы, которые совершенно не выступали за огромные и вполне находились снутри.
: Милая моя! В лесных, затерянных в полях хижинах, в почтовых дилижансах далекого следования, у костров, дым которых делает комфорт, на берегах озера Эри, либо — не помню точно — Мичиган, на крышах европейских омнибусов и в Женевском аэропорту, в гуще вереска и религиозных сект, на кораблях типа «Дредноут» , в парках и палисадниках самых зеленоватых городов мира, где на лавках нет свободных мест, за кружкойсветлого пива в мерзком баварском кабачке «У Кота» , на передовых первой и 2-ой глобальных войн, истекая тифом в стылой башне бронепоезда последней крымской зимой, быстро едучи на нартах по малахитовому юконскому льду, обуреваемый золотой лихорадкой, в чадной от факелов римской терме, где мальчишка на котурнах подавал мне «Фалерино» в черном от времени кувшине, и в иных местах — здесь и там, моя милая, размышлял я о для тебя, о том, что есть дама, и как быть, если пришло время действовать; размышлял я о природе условностей и особенностях плотского в человеке. Я задумывался о том, что такое любовь, верность, что означает уступить желанию, и что означает не уступать ему, что есть вожделение, я мыслил о частностях совокупления, мечтая о нем, ибо знал, что оно доставляет удовлетворенность. Приди ко мне, чтобы унять трепет чреселтвоих и утолить печали мои:
: И немедля — испил! . .
Лег рядом с ней, и мы начали самозабвенно лобзаться. При всем этом я одной рукою голубил ее тельце: грудку, живот, ножки: Не забывал и про лобок и щелку, время от времени, стараясь помассировать клитор. Так длилось минут 15. Позже я оставил ее губки и немного спустился к груди: я целовал и посасывал сосочки, от чего они совершенно уж затвердели, и еще более стали припоминать маленькие шарики.
От груди, через животик и пупочек, я сполз еще ниже, и оказался (в конце концов!) там, где грезил оказаться уже не один месяц. Немного раздвинув и согнув в коленях ей ножки, я стал языком массировать клитор. Она выгнулась и застонала.
Это длилось длительно, очень длительно: я лизал ее клитор, а она стонала, выгибалась и металась по подушке, то обхватив мою голову руками, то лаская сама для себя грудь. В конце концов стоны резко участились, животик втянулся, чуть не до позвоночника, она задрожала, и резко сдвинула ляжки, выпихивая мою голову наружу. Улетела.
Полежала еще, закрыв глаза и тяжело дыша: чувствовалось в ней полное опустошение, позже обернулась ко мне, щеки горели, улыбнулась, заискрилось зеленоватое, хитрое сейчас какое-то, пламя, и вдруг произнесла хрипловато: «Покажи!».
Я, стоя на коленях, стянул трусы.
Нужно сказать, у меня не совершенно рядовая мужская анатомия: член, хоть и не очень большой — см 18 (в наилучшем случае) имеет головку несколько бОльшего поперечника, чем сам ствол; и еще, последняя плоть у меня очень маленькая, в связи с чем, головка всегда оголена, даже в умеренном состоянии. Много позднее, когда я попадал в один душ с израильскими вояками (а такое бывало не один раз) , они воспринимали меня за собственного, просто с нетипичной наружностью: задумывались, что — купированный.
Вот это все, да к тому же в состоянии последнего возбуждения я ей и вывалил. Трусы улетели куда-то в неизвестность. Мы позже их длительно вдвоем и со хохотом находили по всей комнате. Она, одним неуловимо резвым и ловким движением, как кошка, развернулась, и ее глаза оказались прямо рядом — где нужно. Чуть-чуть поглядела, а позже вопросительно подняла глаза на меня. Дескать, потрогать-то можно? Я утвердительно кивнул. Очень осторожно, 2-мя пальчиками — дотронулась, снова посмотрела, я — кивнул, тогда взяла — в кулак. Видно ей хотелось почувствовать теплоту и упругость, того, что она так длительно ощущала через нашу одежку.
Я произнес, каким-то не своим голосом: «Поцелуй». И она: поцеловала! НЕ взяла в рот, не облизала, а конкретно, что — чмокнула в головку. О минете у нее НИКАКОГО представления не было!: 1980 год, что вы желаете.
Мы еще выпили и снова стали лобзаться. Поначалу, прямо у столика, позже — снова на диванчике. Я снова сделал тот же путь через грудь-соски, живот-пупочек к клитору, и все повторилось, только когда она начала дышать часто-часто и выгибаться, я одним движением развернул и подвинул ее на край дивана попой, сам встал на пол на колени, а ее ноги закинул для себя на плечи.
И я ВЗЯЛ ее! Взял в «позе жены» , так как читал кое-где, что это менее травмирующая для девицы поза: Хотя, никакой крови (и никакой боли, судя по всему) , не было. Она только обширно раскрыла глаза, когда я вошел, видимо оценивая новые себе чувства. Она была очень узкая и влажная, и я достаточно стремительно кончил ей на животик.
Сперма ее заинтриговала: она поначалу потрогала ее пальчиком, позже вымазала его в ней посильнее, зачерпнув даже из пупка, понюхала, позже вытянув руку, взяла свое полотенце и решительно все вытерла.
Создатель рассказа: dr.Celluloid
У нас также ищут:
ебут большую жизнь, срыв целки азиатки, инцест от сестры, мама подсыпал сыну и трахнул, секс видео инцест домашнее русское онлайн, Старый трахает молодых любовниц в гостиной, смотреть порно насилие инцест бесплатно, ебут толпой пьяную смотреть онлайн бесплатно, Шикарная девушка разрабатывает анальную дырочку, порно инцест фильмы смотреть онлайн с русским переводом в хорошем качестве, инцест мать и сын онлайн hd, лижет во время сквирта, как снимают порно инцест видео, Рыжая бестия раздвинула ноги и дала полизать парню киску, инцест порно ролики бесплатно без смс без регистрации, мама учит трахаться сына i, порно видео инцест домашнее видео, русские мамочки трахаются, Белый любовник с удовольствием оттрахал негритянку в чулках, брат трахается с сестрой русский инцест, анальный фистинг качество hd, фото инцест рассказы мама, русское порно с целками, инцест зрелые мама и сын, видео-наруто трахнул цунаде, Накачанный брюнет вставил сзади в девку свой елдак